Брест, негостеприимный уже во время пребывания в нем Адмирал Хиппер в начале 1941 года, стал еще более опасным в середине того же года. Там находилась уже целая эскадра. Тяжелые корабли стали объектом постоянных бомбовых ударов британских ВВС. Так, 2 июля «Принц Ойген», который находился в это время в сухом доке под камуфляжной сетью, попал под серию из 6 бомб, "прошивших" док полосой от левого борта с кормы крейсера до правого борта с носа. Вторая бомба серии (полубронебойная, 500-фунтовая, т.е. 227-кг) попала в палубу по левому борту рядом с возвышенной носовой башней, прошла через броневую палубу и взорвалась глубоко внутри корпуса, в носовом помещении генераторов. Носовой артиллерийский вычислительный центр был полностью разрушен. Находившийся над ним центральный пост также сильно пострадал от взрывной волны, также как и отделение генераторов №3. В помещениях погибли фрегаттен-капитан Штоос и около 60 матросов. Взрыв сместил несколько листов обшивки днища, и, если бы корабль не находился в доке, он получил бы еще и значительные затопления. На счастье немцев не произошло детонации боезапаса, находившегося менее чем в 10 м от точки взрыва. Но и так для ликвидации ущерба пришлось потратить полгода; только 15 декабря крейсер смог наконец покинуть док. Ремонт прошел с определенной пользой: «Принц Ойген» получил 5 дополнительных зенитных установок - знаменитых "фирлингов" (счетверенных 20-мм автоматов), значительно усиливших его способность отражать воздушные атаки. После коротких испытаний в начале февраля 1942 года «Принц Ойген» стал полностью боеготовым кораблем.

К этому времени настоятельно побуждаемое Гитлером руководство Кригсмарине уже разработало план перехода брестской эскадры в Германию. Фюрер настоял, чтобы большие корабли избрали самый опасный (хотя и самый короткий) путь - через пролив Ла-Манш. Для обеспечения операции "Церберус" немцы собрали почти все боеспособные эсминцы и миноносцы; выход сил из Бреста и их поход обеспечивало большое число тральщиков.

История операции подробно описана в ряде книг о второй мировой войне, поэтому остановимся лишь на участии в ней «Принц Ойген». Выход соединения вечером 11 февраля остался незамеченным для британской авиации и патрульных подводных лодок. Погода благоприятствовала немцам: низкая облачность, сильный ветер и дождевые шквалы. До полудня следующего дня плавание протекало исключительно спокойно. В 1220 на широте Дувра крейсер и находившиеся с левого борта корабли эскорта попали под огонь тяжелых батарей. Британская стрельба в плохих погодных условиях оказалась неточной: ни один снаряд не попал в цель. Атака торпедных катеров была отбита эсминцами, и только в 124 огонь открыл и «Принц Ойген». Его целью стали британские торпедоносцы "Суордфиш" 825-й эскадрильи ВМФ Великобритании. По донесениям с крейсера, 3 из 4 атаковавших торпедоносцев были сбиты зенитным огнем его 105-мм пушек, хотя более чем сомнительно, что для этого хватило 47 израсходованных «Принц Ойген» снарядов. Стрельбу по "Суордфишам" вели многие корабли, и так или иначе, но атака была легко отбита. Спустя час с лишним, в 13:52, вновь отличились зенитчики «Принц Ойген», сбившие двухмоторный бомбардировщик. Около 2 часов дня видимость окончательно испортилась. Спустя 30 минут Шарнхорст подорвался на мине, и во главе колонны оказались Гнейзенау и шедший ему в кильватер «Принц Ойген». 3 15:43 в носовом секторе слева по борту были обнаружены 6 британских эсминцев. Бринкманн приказал дать полный ход и открыть огонь главным калибром. Британские снаряды накрыли «Принц Ойген», но ни один из них не попал в цель. Англичане атаковали торпедами с предельной дистанции. «Принц Ойген» первыми же залпами накрыл головной корабль противника, но ветер сносил дым от орудий прямо на главный КДП на верхушке башенноподобной надстройки, и управление огнем пришлось перевести на носовой директор. Поскольку выпуск торпед немцам удалось заметить, их корабли резко отвернули, увеличив дистанцию и избавив британские эсминцы от крупных неприятностей. Все же "Уорчестер" получил попадание тяжелым снарядом и с трудом ушел, прикрываемый остальными. Бой продолжался всего 11 минут: в 15:54 огонь был прекращен. Весь вечер 12 февраля продолжались воздушные атаки на германские корабли, в ходе которых на долю «Принц Ойген» пришлось немало пулевых пробоин от огня бортового оружия; несколько его моряков были ранены. От большой скорости, достигавшей на последнем этапе перехода 31 узла, большие волны заливали полубак настолько сильно, что пришлось отправить под прикрытие расчет находившегося на нем "фирлинга", который в противном случае рисковал быть смытым в море. Но в итоге рискованная операция закончилась успешно для тяжелого крейсера, который прибыл в Брюнсбюттель в устье Эльбы около 8 утра 13 февраля практически неповрежденным.

Однако поход для него на этом не закончился. Немедленно по прибытии Бринкманн получил приказ следовать в Норвегию. К 19 февраля корабль принял боезапас и топливо и сдал на берег свои гидросамолеты. Вместо них на борт прибыли 250 отпускников, возвращавшихся в свои части, и «Принц Ойген» в компании с "карманным линкором" Адмирал Шеер вышел на север в сопровождении 4 эсминцев и миноносца. На «Принц Ойген» держал флаг командир группы вице-адмирал Цилиакс. Вскоре после выхода служба радиоразведки расшифровала сообщение противника об обнаружении соединения и в 1430 командование группы "Север" приказало прервать поход и вернуться в Германию. Однако Цилиакс дождался отмены приказа, и спустя 3 часа вновь взял курс на север. Утром 22 февраля отряд вошел во внутренние воды Норвегии, проход по которым осуществлялся под руководством лоцманов. Хотя 2 английских самолета обнаружили немецкое соединение, поход в дальнейшем протекал беспрепятственно, и вскоре после полудня немцы оказались в Гримстад-фиорде, откуда год назад «Принц Ойген» вышел в роковую операцию "Рейнюбунг". Но теперь и эти воды были опасными, и германские корабли продолжили путь к северу. Но там их ждали.

Подходы к Тронхейму все время патрулировались британскими подводными лодками; на данный момент в таком патруле находилась "Трайдент". Утром 23 февраля лодка стояла без хода в 19 милях от входа во фиорд, когда в неясной дымке с нее заметили приближающийся отряд. Командир, капитан- лейтенант Слейден, приказал сблизиться с головным кораблем, который он опознал как "карманный линкор". Немцы вели себя в этих опасных водах довольно нахально, двигаясь 20-узловой скоростью без противоторпедного зигзага. Довольно совершенные гидрофоны не обнаружили лодку, идущую малым ходом на поверхности. Но «Принц Ойген» опять повезло: из-за неправильно понятого приказа торпедисты выпустили только 3 из 7 торпед, когда лодка стала погружаться. Однако даже "усеченный" залп дал свои плоды.

В 7:02 гидроакустики «Принц Ойген» услышали взрыв первой торпеды (очевидно, от удара о скалы), но не придали ему должного значения. Спустя 3 минуты вторая торпеда поразила крейсер. От сильного удара остановились все турбины; предохранительные клапаны на котлах были сорваны, и пар со страшным шумом начал стравливаться в воздух. От этого шума нельзя было услышать ни слова ни на мостике, ни в машинном отделении, и в течение пары неприятных минут управление кораблем оказалось полностью потерянным.

Торпеда попала в кормовой отсек на расстоянии 11 метров от среза кормы, почти полностью оторвав ее и свернув вниз под углом 45°. 11 человек, преимущественно отпускников из района Тронхейма, погибло, а еще 25 было ранено. Рулевое устройство полностью вышло из строя, а руль остался заклиненным под углом 10 градусов на левый борт. Но «Принц Ойген» оказался везучим кораблем - винты уцелели, хотя помещение центрального валопровода оказалось затопленным. Удалось ввести в действие сначала обе бортовые турбины, а после осушения коридора гребного вала - и среднюю. Котлы и вспомогательные механизмы повреждены не были. Бринкманн с трудом развернул корабль при помощи турбин и 10-узловой скоростью двинулся в Тронхейм. Для уменьшения крена на корму команда занялась трудной работой: перегрузкой боезапаса кормовых башен в носовые погреба. Времени на это оказалось достаточно; только вечером того же дня «Принц Ойген» бросил якорь в глубине Тронхейм-фиорда.

После первой оценки повреждений инженеры решили, что ремонт можно будет произвести на месте. В Тронхейм из Киля прибыл один из ведущих корабельных специалистов, д-р Шторбуш. Под его руководством персонал ремонтного судна "Хуаскарен" начал ремонт, который оказался значительно более трудным и продолжительным, чем это следовало из первоначальной оценки. Выяснилось, что помимо повреждений и затоплений в кормовой части, корпус имел разрывы в носу (в районе 168-го шпангоута), на расстоянии всего 20 м от форштевня, а средняя часть наружного слоя днища дала течь во многих местах. 11 апреля крейсер прошел пробные испытания, пока без руля. Корабль развил 21 узел и мог управляться турбинами, хотя и с некоторыми затруднениями. 21 апреля судно снабжения "Карнтен" доставило из Киля временный руль, который к 9 мая установили на место. Теперь «Принц Ойген» мог направиться домой для окончательного ремонта. Его скорость с временным рулем не превышала 29 узлов, хотя инженеры считали, что в экстренном случае крейсер может дать и все 31. Что более важно, диаметр циркуляции увеличился вдвое, значительно ухудшив маневренные качества. Командование серьезно беспокоилось о судьбе «Принц Ойген» и предполагало использовать для прикрытия его перехода однотипный Адмирал Хиппер, также находившийся в Тронхейме, для чего оба корабля должны были получить совершенно одинаковый камуфляж. Тем не менее, «Принц Ойген» 16 мая вышел из порта без своего "напарника", сопровождаемый 2 эсминцами и 2 миноносцами.

Неприятности начались спустя всего час после выхода. При первой же попытке сманеврировать на скорости 26 узлов крейсер перестал слушаться руля и чуть было не врезался в скалистый берег. Оказалось, что по ошибке управление рулем переключили с механического на ручное. Днем, на широте Ас-фиорда, обнаружились неисправности в левой турбине, и ход пришлось сбросить. Неоднократные сообщения об активности сил противника нервировали командира и экипаж. Первый контакт состоялся только вечером 17-го, когда слишком сблизившийся "Хадсон" был обстрелян зенитками и атакован воздушным прикрытием. На деле англичане заметили «Принц Ойген» уже на выходе из Тронхейма и готовили свой удар. Однако вновь «Принц Ойген» повезло: спустя несколько минут его воздушные наблюдатели заметили большую группу самолетов, которая, покружив вдали, вновь исчезла за горизонтом. Это были "бофорты" 86-й эскадрилий, вооруженные торпедами, но так и не заметившие свою цель. Но другая эскадрилия, 42-я, вооруженная такими же самолетами (12 "бофортов" в эскорте 4 "бофайтеров" и 6 "бленхеймов" в истребительном варианте) произвела свою атаку в 20:15. 6 истребителей прикрытия и 2 корабельных "арадо" атаковали центр атакующей группы, тогда как зенитки вели огонь по флангам. В круговерти из кораблей и самолетов «Принц Ойген» удалось уклониться сначала от первой волны из 6 торпедоносцев, а затем и от второй. Его зенитчики претендовали на сбитие 6 торпедоносцев, еще 3 отнесли на счет миноносца эскорта и "арадо".

Реально британские потери были втрое меньше: на базу не вернулись только 3 "бофорта", да один "Бофайтер" вынужден был сесть на воду. Но главное - крейсер в очередной раз избежал смертельной опасности. Последовавшая вскоре атака бомбардировщиков "Хадсон" представляла гораздо меньшую угрозу. Бомбы легли далеко от цели, а англичане потеряли еще один самолет. В общем, атака полностью сорвалась, несмотря на то, что для ее проведения выделялись значительные силы. Координированный удар горизонтальных бомбардировщиков и торпедоносцев не получился, и все потери авиации Великобритании оказались бесполезными.

Дальнейший переход «Принц Ойген» в Германию прошел без помех. Вечером 18 мая крейсер прибыл в Киль, а на следующий день формально был включен в состав учебной эскадры. На деле на корабле начался основательный ремонт: с него сгрузили на берег боезапас и при помощи мощного плавучего крана сняли 105-мм зенитные установки, после чего перевели в сухой док компании "Дойче Верке". За трехмесячный ремонт «Принц Ойген» сменил командира: место повышенного в чине Бринкманна занял капитан цуз зее Ганс-Эрих Фосс. В августе крейсер вывели из дока, но только для того, чтобы сменить завод - его отправили для дальнейшего переоборудования на верфь "Германия". Спустя еще 2 месяца он вернулся на завод "Дойче Верке" для завершения работ. Недостаток рабочих и постоянные авианалеты значительно замедляли процесс вступления в строй. Хотя в «Принц Ойген» не попала ни одна бомба, его экипаж понес значительные потери, когда один из катеров крейсера был протаранен патрульным кораблем в гавани Киля. Холодная октябрьская вода унесла жизни 33 моряков. Только 20 октября вновь началась погрузка боезапаса, а неделю спустя полугодичный ремонт завершился. Предполагалось, что он немедленно проследует в Норвегию вместе с линкором Шарнхорст, также отремонтированным и готовым к службе.

9 января оба тяжелых корабля с солидным эскортом двинулись в путь из Готенхафена. Но уже при проходе датскими проливами воздушная разведка англичан обнаружила отряд, несмотря на наличие воздушного прикрытия. Служба радиоперехвата расшифровала сообщение разведчика, и командир соединения адмирал Шнивинд приказал «Принц Ойген» вернуться в Готенхафен. Командир крейсера счел распоряжение неверным, но подчинился приказу и 12 января его корабль вернулся в порт. Спустя несколько дней командование группы "Север" вновь попыталось усилить свой корабельный состав: 23-го января линкор и крейсер вновь вышли в море, чтобы вернуться из почти той же точки, что двумя неделями раньше. Этот выход стал последней попыткой «Принц Ойген» участвовать в океанских боевых действиях. Сказались, в частности, и первые последствия "новогоднего сражения". В результате Шарнхорст 8 марта ушел в Норвегию один, навстречу гибели в полярной ночи, а рейдерская служба «Принц Ойген» завершилась. За два с половиной года войны ему так и не удалось потопить ни одного транспорта или боевого корабля противника.

К середине 1943 г на Балтийском море под флагом учебной эскадры собралось большинство германских крейсеров: тяжелые «Принц Ойген» и Адмирал Хиппер (последний еще ремонтировался) и легкие "Нюрнберг", "Кельн" и "Эмден". Остаток года прошел для «Принц Ойген» в рутинной службе с небольшими тренировочными выходами в море. При этом корабль находился в довольно высокой боевой готовности. Осенью 1943 года проводились стрельбы с использованием радиолокации в ночных условиях, завершившиеся обстрелом корабля-цели Тессен", при котором были показаны хорошие результаты. Но морского противника не было - и не предвиделось.

Так же мирно прошла для «Принц Ойген» первая половина 1944 года. К этому времени отчетливо выявился перелом в войне на суше. Советские войска, в частности, усилили нажим на союзников немцев - финнов в районе Выборг-Койвисто. Поддержки легких сил оказалось явно недостаточно и командование Кригсмарине решило использовать для обстрела берега самый боеспособный из находящихся на Балтике тяжелых кораблей. 19 июня 1944 года в Готенхафене на борт «Принц Ойген» поднялся командующий учебной эскадрой контр-адмирал Типе и его штаб. Рано утром следующего дня крейсер в сопровождении 2 миноносцев и сторожевого корабля направился на восток. Ситуация в районе Койвисто становилась все более тяжелой, но Тиле считал неразумным использовать «Принц Ойген» без достаточного зенитного и противолодочного прикрытия и отряд крейсировал в восточной Балтике в течение нескольких дней. 25 июня к нему присоединился Дойчланд, 3 эсминца и 3 миноносца. Колебания командования продолжались; после высадки советского десанта ситуация на берегу стала настолько неясной, что оказалось трудно найти достойные и легко распознаваемые цели для 8- дюймовок. 27-го «Принц Ойген» отправился обратно в Готенхафен.

Между тем обстановка становилась все более тяжелой и на южном берегу Финского залива. В конце июля войска 1-го Прибалтийского фронта генерала Баграмяна отрезали часть германских сил в Риге и западной Эстонии. В попытке восстановить разорванные коммуникации немцы вновь решили применить тяжелую артиллерию кораблей. Утром 19 июля «Принц Ойген» вышел в море в сопровождении 2-й флотилии миноносцев. В Ирбенском проливе к нему присоединились еще 4 эсминца, и вечером отряд вошел в Рижский залив. Его целью был город Туккумс, находившийся вблизи от побережья и являвшийся важным транспортным центром. «Принц Ойген» выпустил все 3 гидросамолета, и в утреннем тумане 20 июля открыл огонь из орудий главного калибра. Всего за этот день он выполнил три заявки армии и, по немецкой версии, привел к молчанию советскую армейскую батарею к северу от Туккумса. Контр- адмирал Типе, командовавший операцией, решил прервать поддержку войск ввиду неясной обстановки и отсутствия дальнейших запросов о поддержке с суши. На следующий день крейсер вернулся в Готенхафен.

Вновь ему пришлось посетить восточную Балтику в сентябре. На сей раз предусматривалась комбинированная операция в духе действия немцев против своих бывших союзников. Пользуясь расстроенным состоянием дел капитулировавших итальянцев, германские силы захватили в 1943 году ряд островов в Эгейском море, создав на них сильный укрепрайон и значительно осложнив жизнь союзникам. Теперь настала очередь финнов. После их выхода из войны в начале сентября 1944 года Гитлер отдал приказ занять остров Гогланд — ключевую позицию в Финском заливе, "сменив" финский гарнизон. «Принц Ойген» огнем своих 203-мм орудий должен был в случае необходимости поддержать высадку.

Вечером 12 сентября тяжелый крейсер под флагом вице-адмирала Тиле, произведенного в следующий чин и ставшего командиром 2-й боевой группы (в составе «Принц Ойген» Дойчланд и 6-й флотилии эсминцев), вышел в море в сопровождении 4 миноносцев. Осторожный адмирал приказал не пересекать 22-й меридиан, оставаясь к западу от него. Это означало, что отряд останется в 200 милях от места действия и не сможет быстро среагировать в случае необходимости. Обеспечение действий осуществлял танкер "Лисса Эссбергер", обосновавшийся в Моонзунде между островами Эзель и Даго. Вторжение намечалось на 2:00 15 сентября, и 14-го отряд Тиле начал выдвижение в Финский залив. Однако с суши поступали неутешительные сообщения: финны оказали серьезное сопротивление, а десант попал под непрерывные атаки советской авиации. Она обнаружила также соединение «Принц Ойген» и в ожидании нападения крейсер взял курс на Моонзунд, отправив миноносцы к северу от остовов. Все 16 сентября «Принц Ойген» простоял на якоре в заливе Тага, тогда как искавшие его самолеты обрушили удары на бывший эскорт. На следующий день он отправился обратно в Готенхафен, как обычно избежав неприятностей, но и не нанеся противнику никакого ущерба.

Но уже 21 сентября ему снова пришлось выйти к финским берегам. Ставки в этот раз повысились: необходимо было прикрыть отступление немецких войск из Финляндии, отошедших к Кеми и погруженных там на транспорты. Задача тяжелых кораблей 2-й боевой группы состояла в борьбе с береговыми батареями на Аландских островах - в том случае, если они начнут стрельбу по отходящим судам. Силы Тиле включали «Принц Ойген», Дойчланд, 4 эсминца и 3 миноносца. Утром 23-го они уже вышли в заданную точку, однако вмешательство не понадобилось: все суда и военные корабли из Кеми благополучно миновали финские батареи уже к 10 утра. Боевая группа вернулась в Готенхафен 25 сентября, вновь не сделав ни единого выстрела из тяжелых орудий.

Зато в следующем походе артиллеристам «Принц Ойген» пришлось потрудиться. Наступающие советские войска достигли Клайпеды и 2-я боевая группа в полном составе подошла 11 октября к побережью, открыв огонь по наземным целям. С берега ответили полевые батареи, не добившиеся успеха, а с воздуха атаковала авиация. В результате обстрела из бортового оружия крейсер получил легкие повреждения, а персонал зениток понес небольшие потери. За этот и следующий день «Принц Ойген» выпустил 633 тяжелых снаряда, получил благодарность от командования дивизии "Великая Германия", но реальный эффект его огня остался неизвестным.

Заправившись и пополнив боезапас, «Принц Ойген» через день вновь стрелял по берегу, выпустив еще 246 203- мм снарядов. Снова он испытывал затруднения с корректировкой, но тем не менее, на следующее утро крейсер вновь находился у берега (на ночь он отходил в открытое море). К нему присоединился Дойчланд, принявший наконец свои тяжелые снаряды. Расход 8- дюймовых снарядов достиг 368 штук; всего было обстреляно 18 целей. Долго не выпускавший ни одного снаряда корабль менее чем за неделю лишился свыше половины всех отпущенных для него снарядов! Пришлось срочно организовать доставку боезапаса из баз западной Германии и даже из Норвегии.

При возвращении домой в густом тумане «Принц Ойген» нашел неожиданную жертву. Легкий крейсер "Лейпциг", только что выпущенный из дока и шедший в Скаггерак для постановки мин против ожидавшегося немцами вторжения союзников через датские проливы, оказался прямо перед носом «Принц Ойген». Как обычно в таких случаях, приказ: "Полный назад!" оказался запоздалым и "Лейпциг" получил удар форштевнем тяжелого крейсера почти под прямым углом в самую середину, между мостиком и трубой. Повреждения «Принц Ойген» оказались на удивления легкими. Форштевень на всем протяжении от 3 м ниже верхней палубы до киля был смят, форпик до броневой палубы залила вода. Тем не менее, прибывшие буксиры долго не смогли расцепить оба корабля. В конце концов пришлось удерживать "Лейпциг" всеми имеющимися буксирами, тогда как «Принц Ойген» дал полный задний ход и освободил- таки свой нос. "Операция" заняла полдня, но тяжелый крейсер смог без всяких затруднений достичь Готенхафена - в отличие от "Лейпцига", которому понадобилась серьезная помощь.

Необходимый ремонт оценивался сроком в месяц. На борту «Принц Ойген» 17 октября собралось много берегового начальства, соображавшего, как поскорее ввести в строй нужный на Востоке корабль. Проф. Буркхардт, автор проекта, возглавил работы и добился, чтобы срок ремонта был сокращен почти вдвое. 7 ноября крейсер покинул док "Дойче Верке" в Готенхафене, а 19-го уже вышел в море для обстрела мыса Сворбе. На следующее утро на Балтике разыгрался настоящий шторм; видимость не превышала 20 каб. при сильном волнении. Только во второй половине суток начался обстрел, в ходе которого «Принц Ойген» сделал 255 выстрелов из орудий главного калибра. На следующий день огонь возобновился. Всего за 20-21 октября было израсходовано 514 203-мм и около 200 105-мм снарядов. Боезапас подходил к концу, и «Принц Ойген» отправился в Готенхафен.

В результате столь интенсивных "артиллерийских упражнений" стволы 203- мм орудий оказались сильно расстрелянными и в начале декабря тяжелый крейсер вновь отправился на завод для замены лейнеров. Казалось, представился удобный случай и для усиления его зенитного вооружения, однако работы велись медленно, как из-за постоянных авианалетов, так и вследствие недостатка рабочей силы. Только в конце января 1945 года «Принц Ойген» вновь приобрел достаточную для выхода в море боеспособность. Теперь его задачи, как и задачи всего 2-го боевого соединения, оказались совсем простыми: прикрыть линии массового отхода всевозможных судов из отрезанной советскими войсками Восточной Пруссии и, по возможности - поддержать свои сухопутные войска.

В полночь на 29 января отряд вице- адмирала Типе покинул Готенхафен, а уже спустя 8,5 часов он находился на исходной позиции. Спустя несколько минут 203-мм орудия тяжелого крейсера открыли огонь - впервые по территории Германии в районе Данцига. В течение последующих 10 часов он и другие корабли 2-й боевой группы вели стрельбу по различным целям в соответствии с заявками войск.

На ночь они отошли к полуострову Хела, а с 8 30 января вновь продолжили обстрел, прервать который пришлось около полудня в связи с плохой видимостью. За два дня «Принц Ойген» выпустил 850 снарядов главного калибра. На третий день огонь корректировал корабельный "Арадо". Последний день января стал последним днем операции для «Принц Ойген». Он израсходовал большую часть своего боезапаса, пополнять который становилось все труднее и труднее, поскольку производство восьмидюймовых снарядов прекратилось еще в 1942 году. Только в марте он снова открыл огонь по своей территории. Советская Армия подошла уже близко к Готенхафену и крейсеру пришлось обстреливать предместья своей базы, а также окрестности Данцига. Германский укрепрайон был обречен: 30 марта «Принц Ойген» прикрывал отход последних судов с эвакуирующимися из Оксхофта. Условия становились все более неблагоприятными: советская авиация практически каждый день, а иногда и по несколько раз на дню атаковала немецкие корабли. Хотя прямых попаданий бомб в тяжелые корабли не было, прислуга легких зениток несла потери от пушечно- пулеметного обстрела. 1 апреля «Принц Ойген» получил несколько самолетных НУРСов, потеряв 9 человек убитыми. К вечеру 4 апреля количество израсходованных снарядов главного калибра всего за месяц достигло 4871 и оставалось не более 40. 105- мм зенитки также выпустили по берегу свыше 2,5 тысяч снарядов. Карьера самой большой канонерки Балтики подошла к концу. Двигаясь небольшими переходами, «Принц Ойген» достиг 20 апреля Копенгагена вместе с "Нюрнбергом". Они оставались теперь самыми большими из боеспособных германских кораблей.

Капитуляция застала «Принц Ойген» в столице Дании. По условиям Потсдамского соглашения между США, СССР и Великобританией «Принц Ойген» отходил к Соединенным Штатам, однако его, как и другие большие корабли, предполагалось отдать на слом или затопить на большой глубине до 15 августа 1946 года.

Тяжелый крейсер перевели в Бремен и 5 января 1946 года он официально поступил в состав флота США (хотя не как боевой корабль, а в качестве "испытательного судна IX-300". В командование «Принц Ойген» вступил последний его командир, капитан 1 ранга флота США А.Граубарт, по иронии судьбы, происходивший из семьи немецких эмигрантов. В состав команды входило 134 немецких моряков, а также 11 американских офицеров и 275 матросов, специально прибывших для приемки корабля. 13 января «Принц Ойген» вышел в Бостон, куда и прибыл спустя 10 дней. Полтора месяца специалисты и инженеры обследовали и изучали крейсер, составив подробное его описание и сделав огромное количество фотографий. На берег свезли все артиллерийское, радарное и гидроакустическое оборудование, а также 2 орудия главного калибра из носовой башни, две спаренных 105-мм установки и несколько легких зениток. 10 марта "IX-300" покинул Бостон и через Панамский канал достиг Сан-Диего. Отсюда ему предстоял последний путь: как и многие трофейные японские корабли и устаревшие собственные, американцы предполагали использовать этот образчик германской военной техники при испытаниях атомного оружия (Атолл Бикини).

Предварительно крейсер поставили в док, поскольку ему предстояло пересечь Тихий океан. Борт «Принц Ойген» покинули последние немецкие моряки и 11 мая он вышел в Пирл-Харбор. Там он вместе с американскими тяжелыми крейсерами Пенсакола и Солт Лейк Сити составил 23-ю дивизию крейсеров - отряд, которому предстояло испытать действие самого страшного оружия XX века.

3 июня "IX-300" вышел в свой последний переход. Бывший крейсер на всякий случай сопровождал большой океанский буксир "Сиу", который, впрочем, практически не понадобился. 9 июня оба корабля прибыли на атолл Бикини, благополучно преодолев 2100 миль пути.

Но диспозиции первого испытания, состоявшегося 1 июля 1946 года, германский тяжелый крейсер находился в 8-10 кабельтовых от эпицентра. Его повреждения оказались незначительными, только с борта, обращенного к взрыву, ударной волной полностью содрало краску. Второй, подводный взрыв нанес более существенный ущерб. Часть листов обшивки оказалась вдавленной, и корабль принял некоторое количество воды, но не затонул и не имел никакого крена. Удивленные американцы отбуксировали его на Кваджелейн, предполагая использовать для дальнейших испытаний. Однако к этому времени стальной корпус стал настолько радиоактивным, что его дезактивация в течение нескольких месяцев представлялась невозможной. Многострадальный крейсер вновь поставили в качестве "мальчика для битья" при третьем атомном взрыве ("Чарли"). Хотя и на этот раз он остался на плаву, отсутствие команды и какой-либо борьбы за живучесть привело к постепенному затоплению одного помещения за другим. 21 декабря оставшиеся насосы перестали справляться с поступающей водой, корпус накренился, и иллюминаторы оказались ниже поверхности моря. Американцы попытались спасти корабль, выбросив его на берег острова Карлос, но на следующий день последний из германских тяжелых крейсеров опрокинулся и затонул на рифах о-ва Кваджелейн, где и остается в настоящее время.